Феномен симптомов и эмоциональных состояний, причины которых выходят за рамки индивидуальной биографии человека — не редкость. Люди, не переживавшие личных травмирующих событий, тем не менее страдают от устойчивых тревожных расстройств, депрессии, нарушений привязанности и чувства вины. Трансгенерационная травма — это психофизиологическое наследование опыта предыдущих поколений.
Эпигенетические механизмы передачи травмы
Эпигенетика — это раздел молекулярной биологии, который изучает, как внешние и внутренние факторы меняют экспрессию генов, не затрагивая при этом последовательность ДНК. То есть, сами гены не меняются, но они могут «включаться» или «выключаться”. И это кардинально меняет процесс функционирования организма.
С конца XX века начала формироваться научная база, подтверждающая, что психическая травма может передаваться потомкам не только через воспитание и семейную динамику, но и посредством биологических механизмов. Опыт стресса, голода, насилия или утраты фиксируется в физиологии человека и влияет на регуляцию нейроэндокринной системы у его потомков.
Исследования Р. Йегуда (Yehuda et al., 2014), проведенных с участием потомков, которые выжили в Холокосте, показали изменение регуляции по оси гипоталамус-гипофиз-надпочечники (HPA axis). В частности, пониженный уровень кортизола у детей и внуков пострадавших. Подобные изменения обнаруживаются и в популяциях, переживших голодоморы, войны, коллективные репрессии.
Следует отметить, что эпигенетическая передача информации не является единственным и определяющим фактором влияния на психику человека. Она лишь повышает вероятность определённых реакций, формируя нейропсихологическую уязвимость к стрессу, тревожности или расстройствам аффективного спектра.
Почему одни гены проявляются, а другие нет? Это случайность?
Нет, не случайность, хотя может так показаться. Всё зависит от контекста — внешнего и внутреннего. Факторы, влияющие на активацию генов:
— среда (голод, температура, загрязнение)
— стресс (особенно хронический, психотравмы)
— питание (например, недостаток фолиевой кислоты влияет на метилирование)
— фаза развития организма (эмбрион, подростковый возраст, старение)
— лекарства, инфекции, гормоны.
То есть изменение активности генов — это адаптивный механизм нашего организма. Он подстраивается под условия среды, выбирая, какие гены будут работать, а какие временно «замолчат». Это стратегия выживания.
Можно ли «отменить» эпигенетические изменения? Да, и это тоже часть эпигенетики. Например:
— в случае изменения условий жизни
— с помощью психотерапии
— при использовании определённых медикаментов
Почему психотерапия влияет на экспрессию генов?
- Психотерапия основана на перестройке когнитивных и эмоциональных паттернов.
- Нейропластичность — это способность мозга изменять свою структуру и функции в ответ на новые переживания и обучение.
- Изменение поведенческих и эмоциональных реакций через терапию способствует изменению активности определённых генов, участвующих в регуляции стресса и эмоционального отклика. Например, когнитивно-поведенческая психотерапия направлена на переоценку иррациональных убеждений и реакций. А это ведёт к изменению когнитивных паттернов и связанных с ними эпигенетических процессов.
Другими словами, эпигенетика динамична. Это не приговор, а способ адаптации. И в этом заключен невероятный терапевтический потенциал.
Психодинамика семейных сценариев
Ни для кого не является новостью, что помимо биологических механизмов, трансгенерационная передача осуществляется и через семейные сценарии — устойчивые эмоциональные и поведенческие паттерны, которые передаются от поколения к поколению. Теория Б. Хеллингера, работы М. Боуэна подчёркивают значимость неосознанной семейной принадлежности, в рамках которой дети и внуки могут бессознательно «нести» чувство вины, стыда или страха, характерное для их предков.
Такая передача проявляется в форме, например:
— повторяющихся жизненных сценариев (утраты, бедности, зависимости);
— эмоциональной алекситимии — невозможности идентифицировать собственные чувства;
— психосоматических симптомов, возникающих в контексте семейных историй;
— идентификации с ушедшими или табуированными членами семьи.
Психика ребёнка в таких случаях выступает как носитель «вытесненного семейного материала», потому что родительское поколение не имело возможности осмыслить и переформатировать травматический опыт .
Проявления трансгенерационной травмы
Трансгенерационная травма может маскироваться под различные симптомы:
— хроническое ощущение «не своей» тревоги;
— иррациональное чувство вины и долга;
— повторяющиеся сны и образы, не связанные с личным опытом;
— трудности в формировании идентичности;
— невозможность построения стабильных отношений или сепарации от родителей.
Особое внимание следует уделять работе с пациентами, чья симптоматика сохраняется несмотря на терапию, сфокусированную на индивидуальном опыте. В таких случаях обращение к семейной истории открывает возможность для осознания и переработки собственной идентификации.
Работа с трансгенерационной проблемой требует особой деликатности и подготовки. Основная задача — поддержать человека в осознании «чужой» травмы, помочь вернуть границы своего “Я”, не разрушая при этом связей с семейной системой.
Цель такой работы не обесценивание прошлого, а его интеграция. Через признание чужой боли, через осознание её влияния на настоящее, человек получает возможность перестать быть бессознательным носителем памяти, не принадлежащей ему напрямую.
Этический взгляд
Что значит быть частью семейной системы, но не жертвой повторения семейных паттернов? Это означает способность осознанно занимать своё место в роду, признавая прошлое, но не подчиняясь его диктату. Это умение различать, что человек предпочитает продолжить, а что завершить. Быть продолжением не значит быть копией.
Граница между уважением к боли рода и правом на собственную жизнь проходит там, где человек позволяет себе не повторять страдание как форму принадлежности к своему роду. Освобождение начинается с признания: «это было с ними, это влияет на меня, но я не обязан воспроизводить это снова”.
Такая позиция требует отказа от идентификации с ролью «искупающего» или «носителя памяти» и перехода к роли свидетеля, а затем и самостоятельной единицы, завершающей стереотипные реакции рода. Человек становится тем, кто может сказать: «Я вижу, я уважаю, благодарю и я иду дальше» — не разрывая связь, но меняя её по своему усмотрению и праву свободного выбора. Управляйте своей жизнью и будьте счастливы.
Материал подготовлен для издания PSYCHOLOGIES
Фото ANDREA BELLUSO
